Итак, сегодня мы поговорим об истории, успехах, разочарованиях, религии, политике, заработке, и, конечно же, капоэйре — способной объединить все эти вещи воедино так гармонично.
О капоэйре способной объединить в одном человеке, хорошего, спортсмена, артиста и просто рабочего, имя которому мастер Канжикинья. А вернее мы продолжаем потихоньку выкладывать книгу написанную его учениками и самим мастером. Предыдущие части книги «радость капоэйры» вы можете начать читать по этой ссылке, а мы продолжим…
Религия и капоэйра
Я верю во всех святых. Не столько в Ошосси, Шанго или Ошала, сколько во всех святых.
Но если говорить по правде, то существует только один святой – это Бог, который являет себя в трех образах Святой Троицы: Отец, Сын и Святой Дух. Они-то у каждого на слуху. И если мы здесь и можем разговаривать друг с другом, вести диалоги, то мы должны благодарить их.
Зарабатывать и жить только капоэйрой
Мастер Бимба был столяром. И он бросил свою профессию, чтобы жить капоэйрой. Так он заработал много денег, у него несколько домов на Северо-Востоке.
Вальдемар был завхозом. Он не жил капоэйрой. Только по воскресеньям и праздникам. Кайсара всегда был клерком.
И я не зарабатываю, не живу и никогда не жил только капоэйрой. Тот, кто живет капоэйрой, и только ей зарабатывает на жизнь, при всем уважении, — это человек сегодняшнего дня, который нисколько не заботится о будущем. Раньше нельзя было прожить капоэйрой, потому что для нее не было места.
В какой-то момент времени Бимба пытался жить только капоэйрой и он заработал тогда очень много, но после начался упадок. У него была Академия на Масией и на Северо-Востоке. А также мясная и овощная лавка, у него было все, и он делал разные представления. Один из учеников уговорил его переехать в Гояс. Но ты когда-нибудь видел, что бы старик (70 лет от роду) обучал капоэйре? Да, он может иметь имя, но обучать капоэйре – нет.
Мне же всегда нравилось делить доход от выступлений с учениками. Потому что если его не делить, то они не будут участвовать.
Когда я выбил выступление на 200 тысяч, я сказал:
— Смотрите, участвовать может каждый, будет ли кто? Те же, кто участвовать не хочет – не участвуют.
Все просто, правда. И всегда кто-нибудь да соглашался. Был ли мастер который платил больше? Я множество раз выручал своих учеников в финансовом плане. И многие из них также выручали меня.
О разочаровании
Ты спросил что-то о разочаровании? У каждого оно есть. Ну, у меня-то точно. А всё потому что общественные силы Баии не оказывают нам поддержки. Помощь артистам может прийти разве что извне этого штата. Я много раз пытался вернуться в Фольклорный Центр (1987), но и по сей день мне это не удалось.
Знаешь какова была смерть Паштиньи? в нужде.
И Кобринья Верде умер в нужде.
А знаешь, как ныне обстоят дела у Вальдемара? и у него сложности.
Это как раз то, чем мы, старшие, очень возмущены.
Посмотри, в Японии, в Соединенных Штатах, если у артиста есть имя, то правительство всячески поддерживает его. Но у нас все иначе и, если ты не работаешь, то умрешь с голода. Это точно.
И когда я сказал нечто подобное губернатору, перфекту: мол, я тот-то и тот-то, не могли бы вы мне подсобить, выдать музыкальные инструменты. Мне ответили:
— Приходите сегодня, приходите завтра
приходите сегодня, приходите завтра.
Повторяя одно и то же изо дня в день. В конце концов никто мне ничего не дал.
И вот… я собираюсь в Рио.
КАК ВЫ СМОГЛИ ОБЪЕДИНИТЬ В СВОЕЙ ЖИЗНИ АРТИСТА СПОРТСМЕНА И ПРОСТОГО РАБОЧЕГО
Имя влияло, выручало.
Так, во времена, когда начальником моего отдела был Далва, а министром Образования префектуры — Цэлия Ногейра, то они прекрасно знали, что у меня была художественная деятельность.
Я работал только до полудня. А с полудня до позднего вечера я тренировался. В те же дни, когда у меня были выступления они меня и вовсе освобождали от работы. Тогда я работал на мимеографе (ксероксов еще не было), но любой мог управиться с этим устройством.
Так что я мог свободно выступать. И я много путешествовал, представляя Баию в других штатах. Я уезжал в Рио и в Сан-Пауло на Фестиваль Народных Искусств. Туда приглашали только меня, Паштинью и Бимбу.
Но именно я был тем, кто делал фольклорное выступление полным и законченным. В него входила капоэйра, макулеле, самба ди рода, пушада ди реджи, самба ди кабокло. Именно я был тем, кто делал всё.
В 1981 министром был Барбуда и как-то он пришел ко мне в офис и пригласил преподавать капоэйру в Городском Парке, освобождая от работы.
В целом же, мне нравятся обе моих профессии: артиста и клерка.
Капоэйра и политика
Я тебе объясню, вот смотри, к примеру: Если завтра сюда прибудет Король Франции и меня позовут сделать для него представление, чтобы он увидел традиции Баии — в этом не будет политики. Ни капли.
И, признаюсь тебе, я не знаю, что такое политика сегодня, знаю не больше, чем и 30 лет назад.
Никогда я не вмешивался в дела ни одного из политиков, и никогда, используя капоэйру, не участвовал в чьих-то политических компаниях.
Когда Президент Медичи, Гарастразул приехал сюда. Я был тем, кто выступал для него во дворце. Как же тогда было много охраны!
И это невероятно, хочешь верь, хочешь не верь, но когда выступление закончилось он поднялся и подошел ко мне, чтобы поговорить.
Он подошел, поблагодарил и пожал мою руку, тогда я взял и подарил ему свой беримбау. Тот самый беримбау, на котором я играл в фильме «Исполнитель Обета».
Как-то в Бразилиа я делал выступление, и делал его там в общем-то потому, что артистов выбирал народ. Так сам Жусилено Кубичек – президент Бразилии – пришел посмотреть на меня.
А в Сан-Пауло я был на фестивале в честь инаугурации в парке Ибирапуэйра. Со мной тогда были две женщины из Баии, которые продавали там акаражэ. Ты только представь: акаражэ в Сан-Пауло!
Еще я привез туда два мешка фасоли, тростниковое масло, взял всё.
В общем, никакой политики.
Разместил имя на спинах
Мне было гораздо проще стать знаменитым и вот почему: один коллега помогает остальным. Я помогаю своим коллегам, и они помогают мне. Так Жильдечи (который так же жив) зовет меня отцом; и Ираци Муниз, тоже. Мы познакомились в Министерстве по Туризму, они работали там в приемной, а я клерком. И они видели мои выступления.
Потому, когда приходил турист они говорили:
— Посмотри! Вот в таких местах можно увидеть капоэйру. Тут мастера Бимбу, тут мастера Паштинью…
И добавляли:
— Но лучший, все же, мастер Канжикинья. И не потому, что и он работает с нами, нет. Просто, если вы, сеньор, придете к нему завтра и вам что-то не понравится, то он вернет вам ваши деньги.
И туристы приходили ко мне, посмотреть.
Они приходили и видели, что я делал такие вещи, в реальности которых сам Господь Бог усомнился бы.
Журналисты также очень способствовали.
Я сделал свое имя Канжикинья и разместил его на спинах. И так выступал. Я очень много страдал от того. В мою сторону было много критики. Газеты поместили меня на самый верх, а немного спустя – низвергли.
Даже мой друг Кайсара хотел меня побить. На самом деле, меня не волнует из-за чего. Потому что, если человек делает имя, то он должен страдать.
Когда я был юн, я не был столь грешен. Мой путь был чист и невинен. Но сейчас я иду несколько иначе. Черные принимают меня, потому что человек есть результат своего окружения. Если ты в хорошем окружении, тебя примет всякий. А если в плохом – никто тебя не полюбит, не примет.
Вот таков результат мудрых размышлений от мастера Канжекиньи о религии и политике в капоэйре, а главное о философии жизни, радости, мудрости и счастья капоэйры, с которой мы продолжим знакомиться вас в следующей части данной книги.
